Лифт в преисподнюю - Страница 30

На фотографии, прижавшись друг к другу, сидела парочка очаровательных голубков. Они казались идеальной парой. На оборотной стороне надпись: «Вильнюс, 1976 год». Куприянов не ошибся. Это была копия с того же негатива, и в их архиве снимок уже имелся. Теперь они точно знали, кто на нем изображен.

— Вы сказали, что вернулись из Франции? А фотография сделана в Вильнюсе.

— Это долгая история. Из Франции мы вернулись в семьдесят пятом. Гена встал на учет в военкомате, получил паспорт, устроился на работу, а потом мы поехали в Вильнюс и там расписались. Нам этот город очень понравился. Из Франции мы прибыли в Калининград на торговом корабле, а потом через Прибалтику на экскурсионном автобусе добрались до Питера. Гена еще три месяца в окружном госпитале пролежал. А уж потом мы начали строить планы на будущее.

— Вы вместе ездили во Францию?

— Наше знакомство состоялось в Африке. Мой отец был консулом. В тот год произошел военный переворот. Все посольства и представительства должны были эвакуироваться за сутки. А как? Аэропорты закрыты. Оставалась одна лазейка. Через океан. Но гражданские суда были арестованы военными. Атомный крейсер «Адмирал Кузнецов» решился подойти к берегу и забрать нас. Против такой мощной машины африканские бунтовщики ничего сделать не могли. Тем же способом сумели выехать представительства США, Англии и Франции. Остальные попали в лапы военщины и, как мы потом слышали, никто домой уже не вернулся. Нам повезло, что мы родились в мощной сверхдержаве. Такой, во всяком случае, она считалась в те времена. Трудно передать словами, что нам пришлось пережить тогда. Сейчас я не могу вспоминать без содрогания те страшные дни.

Хроника событий

1975 год

14 часов 40 минут

Тяжелый атомный крейсер «Адмирал Кузнецов» встал на рейд у берегов Забирии в полумиле от порта. Огромный корабль тут же был окружен сторожевыми катерами береговой охраны с полным вооружением на борту. Это выглядело смешно: будто громадного кита атаковала стая килек. Никакой опасности сторожевики не представляли: советский крейсер, мог несколькими залпами разнести в щепки порт и десяток близлежащих районов столицы, где к власти пришли военные.

В смысл смены режима никто не вникал. Правительство арестовали и, по некоторым слухам, расстреляли. К власти пришел диктаторский режим. Бунтовщики не выдвигали никаких политических программ и лозунгов. Однако все иностранцы и дипломаты были арестованы и размещены на крупных стадионах под присмотром вооруженной охраны. Аэропорты закрыли, границы тоже. Ни въехать, ни выехать. Корпункты мировых информационных агентств разгромили в первую очередь, аппаратуру конфисковали, а журналистов изолировали. Советского корпункта в этой стране не было. Здесь работали рабочие, выполняющие заказ законного правительства по строительству очистных сооружений.

На первых порах Советский Союз не собирался вмешиваться в дела африканского государства. Задача была поставлена одна: срочно вывезти советских граждан. Пришлось задействовать военно-морской флот. Ракетный крейсер «Адмирал Кузнецов» находился в это время в водах атлантического океана. Флагман Северного флота мог стать самым серьезным аргументом в переговорах с вооруженными бунтарями, дорвавшимися до власти.

На подходе к берегам западной Африки командир крейсера капитан первого ранга Дружников получил из Москвы радиограмму со списком соотечественников, находящихся в Забирии. Общая цифра сводилась к двумстам тридцати шести гражданам Советского Союза. Но список требовал уточнений, так как не успели в точности установить, кто из наших находился в отпусках, отъездах и кто их подменял. События развивались слишком быстро, бюрократический аппарат Министерства иностранных дел не был готов к такой работе в сжатые сроки. Как издавна принято у нас говорить: «Зима застала нас врасплох». Уповать приходилось на удачу и демонстрацию мощи сверхдержавы.

На борт крейсера были допущены трое представителей новой власти и переводчик. Командир корабля потребовал выдачи советских граждан в срочном порядке. Но ни ультиматум, ни грозный вид крейсера и его командира не подействовали на наглых чернокожих.

— Капитан, все, что вы можете сделать, это открыть огонь по городу, — уверенно заявил офицер с непонятными знаками различия, холодно взирая на командира корабля. — Этим вы погубите не только своих соотечественников, но и сотни мирных граждан нашей страны. Пожалуйста. Мы их спишем. А также под ваш огонь спишем и тех, кого вы не заденете. Это лишь сыграет нам на руку. Пугать нас бессмысленно. Вы вошли в наши воды и не вам диктовать условия. Если вы гости, то мы поможем вам осуществить задачу. Но условия здесь диктуем мы. Я не знаю, сколько уйдет времени на поиск ваших сограждан. Все иностранцы разбросаны по временным лагерям не по принципу разделения по национальности и подданству, а с целью уберечь их от случайной гибели на улицах городов, где идут ожесточенные схватки между бывшим марионеточным коммунистическим правительством и повстанцами, освобождающими страну от чуждой нам идеологии.

— Эта чуждая идеология дала вам образование, как и тысячам ваших соплеменников. Не в Забирии же вы так выучили русский язык!

— Да. Большинство из нас закончили военные академии в Москве. Не вижу в этом никаких преимуществ. Зато отлично знаю, к чему приводит тоталитарный коммунистический режим. Чем вы кичитесь? Тем, что африканцы учились в Союзе? А кого вам еще учить? Англичан? Итальянцев? Бельгийцев? В капиталистических странах ваше образование не признается. Оно пригодно только для слабоумных азиатов.